Являющий Бога. О святителе Феофане Затворнике

Сегодня Русская Православная Церковь торжественно совершает память одного из своих выдающихся святителей и светильников Феофана Затворника.

       Он поистине был светильник, горя и светя. Сам горел и в своих писаниях – а именно, в своей замечательной книге «Путь ко спасению» подчеркивал, что именно горение духа отличает правильное христианское жительство.

Можно исполнять неукоснительно все обычаи, которые приняты в Православной Церкви – молитвословия, посты, регулярно посещать храм и прибегать к таинствам. Можно добропорядочно исполнять все обязанности христианина в отношении семейной, служебной и общественной жизни. Но если нет благодатного горения духа, то нет в такой, казалось бы, правильной жизни никакой пользы для души. «Огонь пришел Я свести на землю, – говорит Господь, – и как желал бы, чтобы он уже возгорелся»…

Имя Феофан означает Богоявление. Церковь, устроенная им в затворе, в которой он в последние 11 лет своей жизни ежедневно совершал Божественную литургию, была освящена также в честь Богоявления. И его блаженное успение произошло также в самый день Богоявления – в самый праздник Крещения Господня, 6 января 1894 г. И память его мы совершаем в дни празднования Крещения Господня, то есть, Богоявления.

Уже в самом начале своей церковной деятельности – по окончании собственного духовного образования он сам становится деятелем на ниве духовного образования и воспитания юношества – преподавателем, инспектором, ректором духовных семинарий и академии – в Киеве, Новгороде, Санкт-Петербурге.

Его мысли о специфике этой деятельности, на образовательном поприще, изложены в его творениях. Он считал, что воспитатель сам должен стоять на высоте духовно-нравственного совершенства – пройти все его степени до самой высокой и, имея этот опыт, сознательно и опытно оценивать духовное состояние воспитанников и со знанием дела и духовной силой подавать им нужную помощь и окормление на пути духовного возрастания. И к этому нужно добавить, что сам облик воспитателя, его поведение, поступки сами по себе уже будут могущественными средствами воспитания, если он действительно находится на духовной высоте, – средствами более сильными, чем слова назидания, исходящими из уст воспитателей, которые сами не реализовали того, о чем взялись учить. И, напротив, слово достигшего духовной высоты воспитателя будет со властию и действенно.

И впоследствии, уже в сане епископа, он продолжает заботиться об образовательных начинаниях. – Предметом его забот становятся, напр., церковно-приходские школы. Он печется также о женском духовном образовании; его трудами были созданы училища для девиц из духовного сословия.

Важность женского духовного образования трудно переоценить.

Вообще женское образование должно быть специфическим, отличным от образования мужского пола. Различие в характере образования должно быть основано на различии в характере общественного служения того и другого пола. Мужчина, прежде всего, производит вещи, занимает различные посты в социальной иерархии. Женщина, прежде всего, – мать, основное занятие – выращивание человека, что важнее производства вещей. Поэтому она должна быть в значительной степени освобождена от производственных и социальных функций для этой своей главной миссии.Несомненно, для полноценного воспитания необходимо присутствие в семье отца; дефекты безотцовщины, как следствие непомерного числа внебрачных связей и разводов, – одно из бедствий современности. Но влияние женщины неизмеримобольше. Качество души рождающегося на свет человека зависит от духовного состояния обоих родителей в момент зачатия. Но особенная ответственность здесь ложится на духовное состояние матери. Ибо она не только зачинает, но и вынашивает в утробе на протяжении беременности, затем, по выходе из утробы питает младенца молоком и находится с ним в самом тесном контакте в период младенчества и отрочества. И влияние ее души на развитие ребенка приходится на периоды, когда закладывается основа личности и определяется основной строй души развивающегося человека. И очень много зависит от того, каково чрево, в котором развивается плод, молоко, которым вскармливается младенец, – святое оно или нечистое. Мы видим и в Ветхом Завете и в среде последователей  Нового Завета примеры того, как от святых и праведных супружеских пар, от святых матерей рождались святые люди, которые вносили чрезвычайно весомый вклад в дело спасения рода человеческого…

      Итак, именно женщина, в первую очередь, выращивает человека, потомство, нацию. И ее благочестие, чистота, близость к горнему миру, конечно, наиболее мощный фактор воспитания новых поколений…[1]

И, конечно, духовное воспитание и образование женской половины духовного сословия требует особой заботы. Ибо это – будущие матери пастырей Церкви Христовой, и от их духовного состояния в конечном счете зависит духовное состояние всего народа Божия…

Деятельность Святителя протекала в позапрошлом веке, когда для подавляющего большинства женского пола другой карьеры, кроме материнской, еще не предвиделось. Хотя уже передовые особы «слабой половины человечества» смело вставали на пагубный путь эмансипации, что в конце концов привело к перспективе вырождения народа. Ибо перемещение женского пола на первые социальные роли сопряжено с гордыней. Это сатанинское свойство усиливается в женщине, которая в силу своего тесного соприкосновения с новыми поколениями заражает этим злокачественным пороком всю нацию, приводя ее к вырождению, разрушает семью, так как гордые супруги не терпят и не носят немощи друг друга и далеки, таким образом, от исполнения закона Христова. При первых же трудностях и обидах вместо того, чтобы нести духовный подвиг, прощать, терпеть и любить, они склонны разводиться. При этом страдают дети. Но искалеченные детские судьбы не трогают самолюбия гордецов.

Не говоря уже о том, что эмансипация вообще чревата легкостью супружеской измены и погружает человечество в бездну гибельного для душ разврата…

Сам Святитель от самого нежного возраста возрастал в благочестивом семействе – отец был иерей Божий, благочинный, заслуживший своей искренностью служения на Божьей ниве поощрение со стороны церковных властей. Мать также унаследовала благочестие предков, происходя из священного звания.

Будучи сыном иерея, будущий святитель еще в младенчестве и отрочестве своем уже пребывал в атмосфере церковности и Богослужения храмового и домашнего, со всеми изящными атрибутами Православия – кресты, иконы, свечи, лампады, ладан, святая вода, просфоры, молитвословия, таинства… Все это, как он впоследствии будет об этом писать, – мощные педагогические средства духовного воспитания и образования сердца.

Ибо образование в православной Церкви, в православной культуре в корне отличается от образования, характерного для западноевропейской цивилизации. Об этом писал философ Киреевский, об этом – и писания святителя Феофана. Для западной цивилизации характерно умственное, рассудочное постижение предметов образования. Для православного духовного возрастания характерно целостное развитие всех сторон человеческого естества – не только образование ума, но еще образование сердца и воли. Требуется чистота сердца – блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят.

      Педагогические идеи Святителя именно охватывают этот целостный подход к образованию; – он пишет об образовании ума, сердца и воли.

Этому целостному подходу отвечает синтетический, целостный характер православного Богослужения. В нем задействованы все каналы восприятия. Можно их перечислить: зрение (живопись, зодчество), слух (песнопения, поэзия), ум (богословское наполнение, смысл, содержащийся в поэзии древних текстов), обоняние (ладан, миро), осязание (прикладываются к иконам, святыне, приветствуют друг друга лобзанием святым), вкус (причастие, просфора, святая вода). Через все каналы восприятия душа воспринимает единое духовное содержание, Слово Божие, Божественную Истину.

Не говоря уже о том, что непосредственно сердца касается благодать Святаго Духа, обитающего в храме Божием. А причащаясь Св.Таин, человек приемлет Самого Господа Иисуса Христа.

      Святитель Феофан писал о состоянии грешника, утратившего Бога, опустевшего от Бога и стремящегося заполнить образовавшиеся в душе пустоты, впадая при этом в многопопечительность.

Пустота ума порождает пытливость, стремление заполнить эту пустоту многознанием о бесчисленных предметах тварного мира. В то время, как утраченный Бог всеведущ, и Его возвращение в сердце человеческое сообщило бы ему Божие всеведение, с которым не может идти ни в какое сравнение земная наука. Земная наука знает конечное число форм бытия. А конечное число, каким бы большим оно ни было, всегда по сравнению с бесконечностью ничтожное. С другой стороны, Творец знает все Свое бесконечное[2]творение адекватно в отличие от научного знания, которое, собственно, не знает предмет изучения, но описывает его с помощью языка – словесного, математического приблизительно, относительно.

Пустота сердца, опустевшего от Бога, Который есть вечная блаженная Жизнь, неизреченное Блаженство, Егоже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша. – Эта пустота сердца побуждает грешника непрестанно искать все новые и новые наслаждения и радости, предоставляемые тварным миром. – Суетная погоня за удовольствиями занимает все времяпрепровождение грешника.

Пустота воли порождает желание, чтобы все было в нашей власти. – Отсюда любоимание – стремление к безграничному увеличению собственности и власти.

      Добро было бы, говорит святитель Феофан, если бы грешник оставался один. Но есть целый мир грешников, которые все порядки и общественные установления привели в такой чин, который помогает всем членам общества увеличить степень этой пытливости, наслаждений, любоимания.

И кроме того, существует невидимый князь мира сего – древний змий, который поддерживает это положение вещей своим особым могуществом и злокозненностью. И которого основная забота состоит в том, чтобы умы и сердца людей, их воля были заняты всем чем угодно, но только не Богом,[3]Который один только и может дать человеку искомое блаженство, покой, безграничное подлинное ведение и всемогущество.

И как раз это вновь обретение Бога и есть цель христианской жизни. И она достигается исполнением древней заповеди Священного Писания: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, всею душею твоею, и всем помышлением, и всею крепостию – то есть, всеми силами души.  Не растрачивая их на бесчисленные твари, заполняющие вселенную, или на бесчисленные идеи и образы. Все это, по сути дела, – идолы, отвлекающие силы души от любви к Богу Истинному. Свт. Феофан говорил: «Какой предмет наиболее достоин непрерывного внимания и смотрения умного, как Господь! Извольте воздавать Ему сие должное предпочтение, – не в думание, большею частью ни о чем, пускайтесь, а к тому устремляйтесь, чтобы неотступнее, глубже и пристальнее смотреть в лице Господа, всевидящего и вездесущего, говоря в себе: взыска Тебе лице мое, Господи, лица Твоего взыщу». То есть, подобно Марии, следует устремиться всецело к Единому на потребу. Вместо многопопечительности Марфы. «Придите ко Мне, вси труждающиися и обременении, и Аз упокою вы», – говорит Господь. Вот цель христианской жизни – обретение Бога в сердце, Царства Небесного внутрь нас.

      Эта безраздельная, неразвлекаемая Божественная любовь у прибегающего к таинству евхаристии вернее всего достигается непрестанной Иисусовой молитвой. Эта молитва заповедана в Священном Писании – «непрестанно молитеся». И «призывающий имя Господне спасется». И недаром как раз об этой молитве столь много написано у святителя Феофана.

Она была принесена на Св.Русь со св. горы Афон прп. Антонием Киево-печерским, Была в обители прп. Сергия и распространилась в Московской Руси его последователями, но потом, после столкновения между «иосифлянами» и «нестяжателями», была практически утрачена на Руси и впоследствии возрождена прп. Паисием Величковским, прижилась в Оптиной пустыни и Саровской обители, и особенно два автора в ХIХ в., принадлежащие к подлинно святоотеческой традиции, а именно, свтт. Игнатий Брянчанинов и Феофан Затворник уделили ей сугубое внимание и место в своих творениях.

В ХХ в., в 1937 г. вышла книга валаамского старца Харитона «Умное делание», которая составлена из выписок авторов Добротолюбия, Игнатия Брянчанинова, Феофана Затворника и некоторых  других. Эта книга получила высокую оценку у выдающихся представителей Церкви, в их числе Иоанн Максимович, и была названа ими «малым добротолюбием». Так вот, подавляющее большинство текста – это выписки именно из Феофана Затворника.

Помолимся же святителю Феофану, чтобы он своими святыми молитвами испросил у Господа Бога милость к нам грешным. Чтобы Господь Иисус вместе с Отцом и Святым Духом заполнили пустоты наших сердец; пришли и вселились бы в наши сердца, предочищенные покаянием и даровали бы нам, таким образом, Царство Небесное внутрь нас.

Иеросхимонах Валентин (Гуревич)

 

[1]Ср. Н.Е.Пестов. Современная практика Православного благочестия. Книга IV,  САТИС, С-Пб., 1996, стр. 126,127:

«После того, как произошло зачатие, жизнь ребенка неотделима от жизни матери не только в физическом отношении, но всецело в душевном.

Образ жизни матери во время плодоношения, а также и во время кормления грудью накладывает глубокий отпечаток  и на духовный облик будущего ребенка. Это хорошо знали в старину особо благочестивые матери, так мать Преп. Сергия Радонежского после того, как младенец три раза вскричал в ее утробе во время торжественных мест литургии, перестала употреблять мясо, вино, рыбу, молоко и питалась хлебом, зеленью и водою.

Вот почему духовные пастыри рекомендуют матерям воздержание от супружеской жизни как в период беременности, так и в период кормления грудью.

По мнению одного старца, плотское невоздержание кормящей грудью отражается на развитии сладострастия в ребенке, которое может проявиться даже в очень раннем возрасте.

И наблюдая в детях развитие дурных наклонностей, пусть спрашивают себя матери – не отразилась ли на их детях та духовная слабость и погрешности, которые владели ими во время беременности и кормления.

Следует отметить, что в благочестивых семьях особенно высокодуховные дети рождались уже в зрелом и даже престарелом возрасте родителей, когда у последних преодолевались страсти, и дух был мирен. Так, детьми престарелых родителей была Божия Матерь – Дева Мария, Иоанн Креститель Господень, патриарх Исаак и многие из великих святых».

Ср. фрагмент интервью о.Валериана Кречетова о роли женщины в обеспечении душевного здоровья новых поколений – он приводит высказывания двух лиц – священника, дедушки о. Владимира Воробьева и светского лица – одного крупного педагога, которые, несмотря на разницу в социальном статусе и временную дистанцию между ними, высказывают одну и ту же мысль:

«Лет тридцать назад директортридцать первой школы в Москве, в ко­торой мои дети учились, Суворов, беседовал со мной около двух часов, даже больше. Если кто-то заходил к нему, он говорил: «Нет,  нет,  мы заняты». Хотя я священник, а он человек партийный, кандидат биологических наук, с боль­шим педагогическим стажем,  разгова­ривали мы с ним с удовольствием,  по­тому что говорили на одном языке,  у нас не было никаких разногласий. А ведь это были семидесятые годы.

Да,  и он сказал тогда очень важную вещь: «Дайте мне воспитанную мать,  и я покажу вам воспитанных детей…» А еще он произнес страшные слова: «У нас семьи нет и не будет. Мы идем к краху. Через мои руки прошли те,  кто теперь уже стали бабушками. И,  глядя на них,  я вижу,  куда мы идем». Вот про­рочество,  можно сказать, светского че­ловека. Оно,  к несчастью, сбывается и действительно сбудется при одном ус­ловии: если люди не обратятся к Богу. Спасет только обращение к Богу,  толь­ко восстановление семьи. Собственно, Церковь это и делает: занимается вос­становлением,  укреплением семьи,  по­тому что все,  что в первую очередь по­лучает ребенок,  он получает именно от родителей,  в семье.

Нам,  трем братьям, Петру, отцу Нико­лаю и мне,  грешному,  Господь явил та­кую милость. Мы родились в семье,  где была,  по словам Льва Ивановича Суво­рова, воспитанная мать. Священник Владимир Воробьев, умерший в тюрь­ме, духовник моего отца, когда мой отец его спросил, как ему строить семью,  какую жену выбирать, сказал: «Бери такую, чтобы была или христи­анка, как кремень, или чтобы из ее ду­ши семья христианская перла, вот так!» — и показал. Вот эти два качест­ва — христианка, как кремень, и хрис­тианская семья были у моей матери, Любови Владимировны Кречетовой, в девичестве Коробовой. И эта сила христианская — основа в любом деле.

Папа мой был когда-то преуспеваю­щим экономистом. Окончил Москов­ское коммерческое училище, но веяния тогдашние его, молодого, тоже захва­тили (молодежи это особенно свой­ственно, к несчастью), и он перестал ходить в храм. Его мама, урожденная Мария Арсеньевна Морозова, была из семьи старообрядцев. Арсений Ивано­вич и Захар Захарович Морозовы — это предки моего отца по материнской линии, и Ногинские так называемые мануфактуры (бывшие Богородские)принадлежали моему прадеду, Арсе­нию Ивановичу. Поэтому старообряд­ческие устои в семье были твердые.

И вот Мария Арсеньевна сказала мое­му отцу: «Я тебе в ноги поклонюсь, сы­нок, сходи, причастись Великим пос­том». А он ей: «Что ты,  мама, я и так схо­жу». Пришел в церковь, стоит. А с вечера была исповедь, как раз отец Владимир Воробьев исповедовал, священномученик. Он жил на Арбате тогда, у Николы в Плотниках. Отец, пока ждал исповеди, все смотрел па девушек. Понятно, ведь молодой человек был,  красавец,  высоко­го роста, чемпион Москвы по академи­ческой гребле. Пел,  у него голос был,  на гитаре играл — все было при нем.

И вот подходит его очередь. Батюш­ка сидел, потому что он был уже ста­ренький, и отцу пришлось встать на ко­лени. Батюшка спрашивает: «Ну, что, молодой человек, пришли?» Он гово­рит: «Мама попросила». А батюшка го­ворит: «Что ж, это хорошо, что Вы маму послушали» — и, ничего не спрашивая, покрыл его епитрахилью. «Что со мной случилось, — отец вспоминал, — я не знаю. Я зарыдал, так только из крана может литься вода — слезы у меня тек­ли ручьем». Батюшка спросил его имя и сказал: «Ну, завтра придете прича­щаться».

Удивительна, конечно, сила молитвы материнской. За послушание, за мо­литвы матери, за молитвы священника он получил благодать,  которая его пе­реплавила в одно мгновение. Он шел назад, уже не смотрел ни направо,  ни налево,  ни на каких девушек. Потом на­чал ходить в церковь. Позже,  когда по­садили его в тюрьму,  он там сидел с ар­хиепископами, с епископами: с архи­епископом Феодосием Коломенским, с владыкой Эммануилом (Мещерским). Были там и священники: отец Михаил Шик, отец Иосиф Фудель. Отец на Со­ловках даже был.

  – А   сколько же он сидел?

Да  немного, три года. Потом три го­да ссылки. Когда он уже был в ссылке,  в Архангельске, состоял на учете,  к нему мама приехала,  и они там повенчались. Вот какие были невесты: приехала к политзаключенному — он считался по 58-й статье».

[2]«Отверзлась бездна звезд полна. Звездам числа несть, бездне дна» М. Ломоносов

[3]Мы видим, с какой поразительной точностью описана здесь наблюдаемая нами сегодня картина современной цивилизации мегаполиса, этого падшего Вавилона, которая, под невидимым руководством падшего Денницы постепенно и целенаправленно доводит до совершенства эту тотальную систему умерщвления душ человеческих.

 

Добавить комментарий