Георгий Вениаминович Бежанидзе, кандидат богословия, доцент кафедры истории Русской Православной Церкви ПСТГУ, разъяснил ряд волнующих сегодня церковное сообщество дискуссионных вопросов о церковной реакции на происходящие в мире изменения.
Модернизация
Что такое модернизация? В самом элементарном значении – это усовершенствование. Например, технической базы предприятия, или социальных отношений в стране, или ее политической системы. Казалось бы, этот процесс нейтрален по отношению к нравственной жизни человека, но на самом деле это не так. По факту: развитие средств массовой информации более способствует распространению зла, нежели добра. Mala herba cito crescit – Сорная трава растет быстро, – как гласит латинская пословица. При этом сами по себе ни интернет, ни телевидение не являются злом. Также и в социально-политической сфере: разрушение социальной иерархии, переход от самодержавной монархии к многопартийной системе, демократия в семье и в обществе – все это ведет к секуляризации мира в целом. Современное общество уже не является ни теоцентричным, ни даже антропоцентричным. Оно вообще не имеет центра. В свое время святитель Филарет (Дроздов) уподобил общество реке: пока ил лежит на дне, вода прозрачна, но стоит ему подняться наверх, как вся заводь становится мутной. Ил – это носители зла, безнравственные люди, которые были и есть во все времена. Пока они не оказывают влияния на общество, река чиста. Но как только занимают лидирующие позиции, весь социум помрачается. Современное общество дает гораздо больше возможностей для человека вообще достигнуть лидирующих позиций в разных сферах. Но очевидно, что человек нравственный не будет «лезть вверх по спинам других» и скорее будет заботиться о своей душе, чем о своей карьере. Мир очень сильно изменился и продолжает меняться на наших глазах. И эти изменения не могут не влиять на живущих в мире людей. Требовать от современного человека, чтобы в своем быту он жил так, как жили наши благочестивые предки невозможно: вспомните, как воспринимал русский народ в середине XIX века славянофилов. Их, облачившихся в мурмолки и отрастивших бороды, принимали за немцев.
Уход невозможен. Не отрекаются любя
Однако для нас важен другой вопрос: как Церковь может реагировать на то, что происходит в современном обществе? Первый вариант реакции – полностью изолироваться, уйти в катакомбы. Мир лежит во зле – следовательно, из него надо бежать. Такой сценарий предлагал владыка Диомид и его последователи. Такую же стратегию реализовали в истории нашей страны старообрядцы. Это равносильно превращению Церкви в маргинальную структуру, которая не только не оказывает никакого влияния на мир, но и не желает этого делать. В своих известных Дневниках протоиерей Александр Шмеман описывает, как однажды в Америке он оказался в самолете на соседних креслах со старообрядцами. Он был поражен их «стеклянными» взглядами, для него было очевидно, что их ничто в окружающей реальности не интересовало. Теоретически такой путь отстранения от погрязшего в грехах мира возможен. Но это противоречит самой сути Церкви, которой Господом при Ее основании заповедано: «Идите, научите все народы…» (Мф. 28, 19). Господь молился за апостолов, чтобы Бог сохранил их от греха, но не изъял Своих учеников из мира. Церковь призвана просвещать мир, уход от которого для Нее невозможен. При этом Церковь дает адекватную оценку нравственному состоянию общества и тем явлениям, которые для христиан совершенно неприемлемы.
Обратный эффект
Однако есть и другой путь – модернизация Церковного института в соответствие с меняющимся миром. По нему пошли инославные и некоторые Православные поместные церкви. Католическая церковь между I и II Ватиканскими соборами (1870-1962 гг.) отгораживалась от мира посредством известных папских энциклик, осуждавших науку и социальный прогресс. Однако после II Ватиканского собора (1962-1965 гг.) ситуация стала меняться. Каноны, касающиеся дисциплинарных правил, сильно либерализовались. Например, пост перед Причастием у католиков составляет сейчас от 15 мин. до часа. Богослужебная практика также менялась прежде всего за счет сокращений. Хотя стали совершаться и специфические литургии: «сырные» (адресованные тем, кто производит сыр), «рок-литургии», «поп-литургии» (на этих службах звучит соответствующая музыка). Это реальность современного католичества. К чему это привело? Эффект получился обратный. Люди стали уходить из Церкви, прежде всего молодежь. Хотя все эти изощрения были рассчитаны на то, чтобы ее завлечь. В Католической церкви осталась часть здравомыслящих богословов, которые понимают пагубность этих явлений. После II Ватиканского собора были предприняты попытки со стороны Римских пап развернуть этот процесс вспять или замедлить его, но даже понтификам ничего сделать уже не удалось. В православном мире нечто подобное католическому процессу «обмирщения» претерпевает сегодня Сербская Православная Церковь. После кончины Святейшего Патриарха Павла, при новом священноначалии активно ведутся литургические реформы. Во многих храмах литургии служатся на современном сербском языке. Благочестивые прихожане вынуждены уезжать в горы, в удаленные монастыри и храмы, чтобы участвовать в дореформенных Богослужениях. При этом прихожан в реформированных храмах не прибавляется, а скандалов и проблем все больше и больше. Данный путь не оправдал себя. Нельзя его признать адекватным и церковному преданию.
Пойми время
Где же искать те «тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь» (Мф. 7:14)? Во время начала процессов модернизации, определивших состояние современного мира, Русская Православная Церковь была самой мощной и свободной. Над ней не довлело иго турков, как над греческой и сербской. Она не подвергалась агрессивному влиянию с Запада. Этот период относительного благоденствия Церкви позволил ей взрастить учителей и святителей таких, как прп. Серафим Саровский, оптинские старцы, Игнатий (Брянчанинов), Феофан Затворник. И конечно же, святитель Филарет (Дроздов), митрополит Московский, вся жизнь и деятельность которого подлинный ответ на современное вопрошание: как Церкви, следуя святоотеческому духу и не отгораживаясь от мира, действовать в условиях современности. «Пойми время», – писал его современник святитель Игнатий (Брянчанинов). Святитель Филарет явился в начале XIX в. инициатором перевода Священного Писания на русский язык. Причем противники у этого начинания тут же дали о себе знать с обеих сторон: митрополиту противодействовали как либералы-модернисты, так и ультра-консерваторы. Этот перевод сначала был приостановлен, а перевод Ветхого Завета даже сожжен. Завершен был новозаветный перевод только к 1860-м гг., а вся Библия была издана уже после смерти святителя. Несмотря на все нападки, которым митрополит Филарет подвергался при жизни, его позиция, которую он последовательно воплощал в своей жизни, была принята Русской Православной Церковью. Как принят и перевод Библии на русский язык, благодаря которому многие спаслись, спасаются и еще будут спасаться. Однако когда вопрос встал о богослужебных текстах, святитель Филарет выступил резко против богослужения на русском языке.
Принцип маятника
Что такое традиция? Это не есть нечто неизменное, данное раз и навсегда. 100 лет назад в нашем обществе была одна традиция, сейчас – совсем другая. Традиция – это скорее сосуд, позволяющий в данный исторический момент наилучшим образом сохранить драгоценное содержание. В рецепции церковного сознания традиция – это переданный святыми опыт, определяющий сегодня норму богослужебной практики и жизни христиан. Почему так важен учет временного фактора? Потому что «никто не вливает молодого вина в мехи ветхие; а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут» (Лк. 5:37). Дух творит формы (свт. Лука Войно-Ясенецкий), и любой чрезмерный формализм всегда на грани маскарада или хулы. Представьте себе, что сегодня все дамы вдруг обрядятся в сарафаны, а мужчины отрастят бороды, – разве это будет возвратом к допетровской традиции? Также как не будет возвратом к апостольской традиции изъятие из храмового пространства иконостасов, которых еще не знали в апостольские времена. Спустя тысячелетие такие псевдо-рывки в прошлое – ни что иное как модернизм, который в 20 гг. XX в. уже пытались реализовать обновленцы. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Слом существующего порядка всегда опасен: будь то консервативный крен «в поисках утраченного времени» или форсированная модернизация. Свт. Филарет в связи с этим отмечал, что изменение Устава под предлогом того, что он слишком либерален, чревато последующей консервативной контрреформой, так как прецедент трансформации уже имеется. Здесь срабатывает принцип маятника: то, что уже сдвинуто с места легко качнуть в противоположную сторону. Поэтому надо всегда очень осторожно относиться к тому, что уже сложилось и живо в Церковном организме.
Ни в коем случае нельзя действовать по принципу большевиков: «мы старый мир разрушим до основанья, а потом…» Несовершенства существующей практики надо исправлять постепенно. Например, в советское время не принято было причащать на Пасху. Но что случится, если сегодня разослать по приходам директиву не отказывать всем, желающим причаститься? Масса так называемых «захожан», бывающих в храме 1-2 раза в году на Пасху и Рождество, выстроится к Причастию. Многим из них в Пасхальную ночь будет просто невозможно объяснить, как должно приступать к Таинству Таинств. Потому что они в принципе не знают, что такое Евхаристия: какая жизнь должна предшествовать принятию Тела и Крови Христовой и следовать после участия в Таинстве Царства. А если еще на сайте Патриархия.ru появится извещение, то это только подаст повод к препирательствам. Это не вымысел, и сейчас невоцерковленные люди, оказываясь на пасхальной службе, выказывают недовольство на слова священника: «Вам надо исповедоваться», прекословят прямо у Чаши. Нельзя резать по живому, корректировать сложившиеся богослужебные и обрядовые практики надо крайне осторожно. С тем большим благоговением надо относится к святоотеческой традиции, чтобы не привнести в Богоустановленный порядок от себя ничего человеческого, греховного. Причем нельзя сказать, что эти вопросы в ведении исключительно тех, на кого возложено бремя административной ответственности. В свое время свт. Тихон (Белавин), Патриарх Московский, издал указ о переходе в Богослужебной практике на новый стиль. Промыслительно, что публикация указа была задержана представителем ГПУ Е.А. Тучковым. Потом пришло время Рождественского поста, когда также было не до перехода на новый стиль. Возник временной зазор, когда Патриарх успел получить реакцию с мест. Она была резко отрицательной, и Святейший отменил свой указ. Иерархи Церкви не отделены от церковного народа, все мы – соборное единство во Христе.
Украина — ты мое Чудо
Ищущим спасения
Мы живем во времена церковной свободы, когда богословское образование – насущная необходимость всех ищущих спасения. В качестве исходного минимума каждому христианину необходимо изучить Катехизис свт. Филарета. А также читать святоотеческие творения, прежде всего близких к нам по времени русских святителей: Игнатия (Брянчанинова), Феофана Затворника, Тихона Задонского, Филарета (Дроздова). До революции в России действовала духовная цензура, которая была подведомственна Церкви и государству. Сейчас полномочиями изымать какую-либо литературу из товарооборота обладает только государство. Книжные прилавки изобилуют литературой сомнительного с духовной точки зрения содержания. К сожалению, это касается не только светских магазинов, но и церковных. Дело в том, что уровень богословского образования, как у читающей аудитории, так и у современных авторов, берущихся размышлять о высоких материях, крайне низок. И на страницы даже церковных изданий могут проникать, как откровенно еретические штампы, так и тонкие богословские подмены. Если первые человек без систематического богословского образования, но знакомый с аскетическими трудами православных святых отцов, может идентифицировать, то со вторыми сложнее. Одно из наиболее популярных учений этого толка – богословский персонализм.
Троица единосущная и нераздельная
Согласно учению богословского персонализма, уже не человек является образом Божиим, а Бог становится образом человека. Основой этого переворота перспективы стало введение в XX в. в богословский лексикон доминирующего в психологической науке понятия личности, которое отныне проецировалось на Божественные ипостаси и позволяло уподоблять Пресвятую Троицу семье или трудовому коллективу. Троица интерпретируется при таком подходе как союз в любви трех личностей, каждая из которых наделена личностными свойствами, что чревато стиранием богословских категорий единосущия и нераздельности. У Бога нет личностных свойств, которые были бы общими для Трех Ипостасей. Ипостаси как раз и различаются личными свойствами: Отец – не рожден; Сын – предвечно рожден; Дух Святой – исходит от Отца. Все остальные свойства Божие – природные. В Троице одна свободная воля, одна любовь и одна правда, а не три, наличие которых закономерно предполагает любой личностный альянс.
Пастырский такт
Вселенская Церковь сохранится присутствием Господа «до скончания века» (Мф. 28:20) и «врата ада не одолеют ее»(Мф. 16:18) А поместные церкви, как предупреждали святые отцы, не вечны: могут уклониться в ересь или по попущению Божию подвергнуться уничтожению. Так, Римская Церковь была первенствующей, но из-за гордости одного единственного человека Понтифика уклонилась в папство. В отношении церковной традиции, которая складывалась тысячелетиями, надо действовать крайне осторожно. Рассмотрим, например, Таинство Крещения. Понятно, что 1700 лет назад большинство крещаемых могли быть уже взрослыми людьми. Но это было настолько давно, что обсуждать данную практику в качестве альтернативы принятой в современной Православной Церкви традиции не приходится. Православная Церковь признает крещение младенцев, и любые кривотолки на данный счет – модернизм, граничащий с протестантством. Какие бы «благовидные» предлоги при этом ни вдохновляли бы реформаторов. Когда настаивают на предваряющей Крещение младенцев катехизации родителей и восприемников (крестных), встает вопрос: сколько катехизация должна длиться и в чем именно может заключаться. Епископ на покое, бывший архиепископ Мёдонский, викарий Женевской и Западно-Европейской епархии Михаил (Донсков) отмечает, что современные русские эмигранты, приезжающие в Европу на заработки, в большинстве своем люди невоцерковленные. Многие из них них впервые целенаправленно идут в храм для того, чтобы покрестить ребенка. И так постепенно именно благодаря Крещению детей воцерковляются сами. Иногда пастырю достаточно правильным образом провести беседу после совершения Таинства, чтобы направить человека на стези, где он сможет стяжать обильный духовный плод. А если встретить пришедших с просьбой о Крещении новорожденного угрозой полугодовой катехизации, то люди могут просто навсегда уйти из Церкви. Крещение детей неверующими родителями – относительно новое явление в нашей церковной практике, рудимент советских времен. От пастырей каждый конкретный случай требует практически врачебного такта: не навреди.
Cамая гибкая практика в церковной традиции – миссионерство. Оно, как зеркало, ловит настроения и проблемы мира. Миссионер выстраивает диалог с теми, кто чужд христианского духа. Поэтому он волей-неволей погружается в культуру тех, с кем он общается. Тогда, если миссионер способен адекватно воспринять опыт чьей-то жизни и понять ее болевые изломы, у него есть шанс оказаться в позиции того, кто способен помочь. Уязвимым в данном случае оказывается скорее миссионер: взваливая на себя тяготы мира, может проникнуться и немощами. Миссионерское служение – одно из самых трудных. Как сбалансировать на этой грани, чтобы и в миру признаваться «за своего» и в Церковь не вносить мирского духа? Спортивные секции и военно-патриотические сборы, чаепития и концерты, социальное служение и благотворительность – это все, конечно, замечательно. Только не надо ни к чему, что касается социально-культурных форм общения и деятельности церковных и/или невоцерковленных людей прилаживать ярлык «православный». Нельзя допускать подмены миссионерского служения, которое может способствовать приходу человека в Церковь и собственно воцерковления, через покаяние и отречения от мирской похоти, и далее полноценной богослужебной жизни и возрастания во Христе. Православной может быть только Церковь, вера и люди, которые исповедуют последнюю и являются чадами первой. А посему Православной может и должна быть и Русская Империя. И Русская духовная миссия возможна.
Записала
Ольга Орлова