Преподобный Варсонофий Оптинский (†14.04.1913) помолился как-то Богу, чтобы Он открыл ему загробную участь Пушкина (†10.02.1837).
— Слава? На что она мне теперь? — грустно ответил ему во сне-видении поэт.
Клятву, вынесенную на медиафасад павильона ВДНХ №57, где ныне устроен по итогам выставок «Православная Русь» исторический парк «Россия. Моя история», в подлиннике Александр Сергеевич вывел на французском языке. Отвечая другу-западнику Чаадаеву на его попечения: как бы не оказаться вне Европы, чье энергичное развитие, как отмечает поэт, обеспечено нашим же мученичеством — России, сдерживающей на протяжении столетий монгольское нашествие. Это были века, когда русские люди учились отдавать все, кроме веры православной. Возрастали в смирении, покоряясь татаро-монголам, но с кличем Александра Невского (†14.11.1263) «Не в силе Бог, а в правде!» разбили крестоносцев, разоривших Константинополь и заявившихся было на Русь, чтобы подчинить ее своему «религиозному» господству.
На следующий год после окончательной победы над крестоносцами в Золотой Орде князю Михаилу Черниговскому (†1246) вместо мученической смерти предложили поклониться изображениям умерших ханов, солнцу и идолам из войлока.
— Христианину должно поклоняться Творцу, а не творению, — исповедовал предстоящий мысленным взором на Голгофе, когда при Славе Христовой померкло солнце (Лк. 23:45), этот новомученик до новомучеников и был также, как новомученик после новомучеников уже наш современник Евгений Родионов, обезглавлен.
Отказываясь поклониться изображениям умерших ханов, князь Михаил Черниговский был готов поклониться хану, в чью власть, как смиренно исповедовал святой, его отдал Сам Бог, и даже, как бы еще более умаляясь, подчеркнул, обращаясь к «генсеку» Орды: «твоим рабам». И это вовсе не было «человекопоклонничеством».
Что это за иная система координат, когда человек ставит в центр не свое «я»? Славой тогда и на Украине почитали называться Украиной. А уступающие по численности разве что сонму новомучеников и исповедников Церкви Русской святые Киево-Печерской лавры готовы были под землю зарыться, лишь бы избежать славы друг от друга (Ин. 5:44) и от людей, — не то что ощутить себя на окраине. И у казаков, когда в центре всей жизни — Христос, быть пограничниками Святой Руси считалось за волю и особую честь.
Это какое-то совершенно иное представление о славе, совсем не то, что имел в виду Пушкин, называя в актуальной поэме «Полтава» учителем России в «науке славы» Петра I, коего современник революции 1917 г. Максимилиан Волошин (†11.08.1932) назовет «первым большевиком».
Если Великий Петр наречет основанную столицу именем Небесного покровителя — апостола Петра (Санкт- = святой), то Екатерина, состоявшая в переписке с «французскими просветителями», задумав новую столицу Екатеринослав на Украине, назовет ее «во славу» себя — царицы земной.
Состоялась ли встреча «солнца русской поэзии» с тем, кто мог в беседе с Николаем Мотовиловым (†27.01.1879) просиять ярче зримого солнца, — мы доподлинно не знаем. Но святой явно знал больше своего несвятого поэта-современника. Пусть последнего император Николай I (†2.03.1855) и называл «самым умным человеком России». Богом преподобному Серафиму Саровскому было открыто, что именно за чрезмерное увлечение двора французской апостасийной культурой, поставляющей в центр всего уже не Бога, а человека, — что и есть вызвавшая сейчас столь много шума обличенная Святейшим Патриархом Кириллом в проповеди на Торжество Православия ересь «человекопоклонничества», — и была попущена России Отечественная война 1812 г. Осознают ли те, кто с таким пылом отстаивают эту ересь, какова цена их информационной войны?
Прозревал преподобный Серафим и русскую голгофу. О какой славе пророчествовал он: «Господь помилует Россию и приведет ее путем страданий к великой славе»? И мог бы Александр Сергеевич, знай он о том, что случится в XX веке, повторить свою клятву? Можем ли ее повторить мы? Только обретя центром своей жизни Христа.
Как говорил уже наш современник архиепископ Алексий (Фролов; †3.12.2013): «Человеческое достоинство восстанавливается только на Кресте, в страдании вместе со Христом». Так история и может быть моей. «Христовы страдания были состраданием человечеству».
Разве не так, взаимно сострадая Распятому, взошли на свою голгофу царь Николай II (†17.07.1918) с семьей и вся боговерная РОССИЯ-НОВОМУЧЕНИЦА?
От преподобного Серафима святой государь Николай получил лично ему адресованное письмо. Укрепляла его и «третий Серафим» блаженная Паша Саровская (†5.10.1915). Всего же святыми угодниками Божиими было открыто ему около 40 пророчеств о грядущем.
Знал ли об этом, мог ли предвидеть это Августейший, хотя и несвятой отец святого царя-сына, — Его Величество Александр III, писавший наследнику в духовном завещании: «Рухнет самодержавие, не дай Бог, тогда с ним и Россия рухнет». «Я берег не самодержавную власть, а Россию», — словно ответствовал сын, преданный, как и Россия, собственными армией и флотом…
Какими рифмой и эхом к клятве и завещанию поэта и императора звучат слова их соотечественниц:
«Воля Божья да будет. Аще Бог хощет помиловати рода моего и земле русские, да возложит им на сердце обратитися к Богу, якоже и мне Бог дарова», — молилась сподобившаяся явления Света Трисолнечного святая равноапостольная княгиня Ольга (†24.07.969);
и преподобномученица Елисавета Феодоровна (†18.07.1918) уповала: «Да, великая Россия гибнет, рушится, распадается, но Святая Русь сохранится … И те, кто веруют и не сомневаются ни на мгновение, увидят «внутреннее солнце», которое освещает тьму во время грохочущей бури».